Однажды друзья сослуживцы подарили Жану Кирштайну кольцо с гравировкой "Ебись оно всё конём". С тех пор, когда Жану бывало скверно, но глядел на гравировку и утешался, что все его неприятности - по сути, не так уж страшны.
Но однажды капрал заставил его вычищать под ночёвку настолько унылый хлев, что даже кольцо не помогло. В отчаянье Жан сорвал кольцо с пальца и швырнул прочь. Оно укатилось, громко стуча по полу.
В двери невысоко от плинтуса сунулась лохматая голова.
- Хуле буянишь, колокольня пожарная? Давно сапогом в набат не прилетало?
Жан понял, что уборки всё равно не миновать.
Долго ли, коротко ли - помещение стало чище. Оно просто не могло не стать чище после того, как Жан вымел оттуда столько мусора!
"Но свинья везде грязи найдёт," - думал Жан, недобро поглядывая на громоздкий трухлявый ларь в углу. С капрала сталось бы поковырять зубочисткой зазор под любой из старинных ларевых ножек, отцарапать стружку дерьмища и заставить всё переделывать. Итак, чертыхаясь, потея, раздувая горнила ненависти, Жан принялся двигать ларь.
Выброшенное кольцо тускло блестело в самом углу, в клубочках мягкой серой пыли. Жан утёр рукавом лоб, поднял кольцо и протёр пальцами внешнюю гравированную поверхность... На внутренней тоже оказались какие-то неровности, и он подошёл ближе к двери, чтоб рассмотреть их. "И это тоже ебись конём," - гласила изнанка кольца.