Прилагая эпические усилия к тому, чтоб сохранить прямоту стана и прохладную лёгкость походки, Улькиорра тащил за собой мясную тушу. Никто не заподозрил бы, что груз, влекомый по полу за верхний край изящного прореза в горле, доставляет Улькиорре хоть сколько-нибудь неудобств, и Куатро ясно отдавал себе в этом отчёт. В осуществляемом деле он тщательно исключал любую нелепость или неловкость. Поначалу его, в некотором роде, раздосадовали два-три штришка крови, брызнувшей на край хакама и рукав, но по недолгом размышлении Улькиорра решил, что они уместны.
Итак, легко и тихо ступая, под шорох добычи по полу, похожему то ли на каменное зеркало, то ли на чёрную неподвижную воду, Куатро приблизился к нужной двери и толкнул её носком обуви.
Дверь медленно отошла из проёма.
За ней открылась широкая комната, захламлённая декоративными подушками, по большей части круглыми.
В глубине комнаты, прямо в перекошенном пятне пепельно-серого света луны, бьющего в окно, среди декоративного хлама зашевелился и поднял встрёпанную голову Сеста. Его заспанное лицо, мятые штаны и съехавшая куртка вызвали у Улькиорры некое подобие острой скуки.
- Чо надо? - Сеста опёрся на локоть, почесался повыше дыры и сделал несколько жевательно-глотательных движений - должно быть, спал с открытым ртом и пересушил всё до самой глотки.
Улькиорра терпеливо прикрыл глаза.
- Валентинка.
- Чего? - поморщился Сеста, снова сглотнул и зашебуршал рукой в окрестных в подушках.
Вместо ответа Улькиорра втащил мясную тушу через порог.
Сеста, наконец, нащупал бутыль с водой и жадно напился.
- Это похоже на обыкновенную жратву. - Похоже, сонная сухость у Гриммджоу распространилась не только до глотки, но и до коры мозга, а вода несколько увлажнила обезвоженные участки и запустила их функционал.
Улькиорра вздохнул, развернул тушу на спину и ударил ребром ладони в грудь, раскалывая вдоль срединную кость. От удара рёбра туши упруго разогнулись. Грудная клетка раскрылась, как створки. Улькиорра погрузил в неё ладонь и вычерпнул увесистое буровато-красное сердце.
- Теперь валентинка.
Гриммджоу молча потёр тыльной стороной руки лицо. Куатро мог бы поклясться, что на скулах Сесты проступил розовый цвет.
- Ты это... - Сеста говорил в сторону, не очень внятно и неожиданно мягко, - на ужин останешься?


*****
Гриммджоу кайфовал под хлещущей на загривок водой.
Разбитые сеткой душевой лейки, острые струйки лупили о кожу, дробились на серебристую и перламутровую пыль. В квадратном стакане кабинки клубился пар, оседал на облицованные гладким камнем стенки матовыми облачками - Сесте было жарко, он как раз надумывал выкрутить регулятор холодной воды...
Как вдруг полупрозрачная дверца раскрылась, Гриммджоу охолонуло спину. Он оглянулся.
Через низкий бордюр в кабинку переступил... Куатро - сухой, одетый, почему-то с белым полотенцем Сесты в руках.
- Ты хуле впёрся? - огрызнулся через плечо офигевший Сеста. - Ещё и в шмотье!
- Стесняешься чего-то, мусор? - бесстрастно отозвался Улькиорра.
- Пшол ты... - фыркнул Гриммджоу, отвернулся и сунулся обратно под душ. Лопаткам и заднице стало зябко, аж мурашки побежали.
Тут же снова окутало мягкими клубами тепло. Улькиорра, видать, втиснулся в кабинку окончательно и закрыл дверцу. "Ну и хер с ним, - подумал Сеста. - Нравится - пусть мокнет." Он постарался не обращать внимания на этого отмороженного и вообще забыть, что моется уже не один.
Улькиорра тем временем подпирал спиной дверной проём, равнодушно следя за каплями, летящими на его одежду и принесённое полотенце. Больше всего доставалось полотенцу - если не считать Сесты, мокрого и блестящего, нарочито уткнувшегося в угол.
"Кажется, это единственный случай, когда он предпочитает показать мне тыл," - отметил про себя Куатро.
Полотенце так напиталось водой, что потяжелело.
Улькиорра принялся рассеянно сворачивать его в жгут.
Когда получилось достаточно туго, он смял конец жгута в руке и смерил Сесту внимательным, долгим взглядом... Затем еле заметно кивнул собственным мыслям.
И расчётливо, выверенным движением хлестнул Гриммджоу полотенцем по мокрым ягодицам.
- АЙБЛЯТЬ! - подпрыгнул Гриммджоу, в том же прыжке и разворачиваясь к Куатро злым оскаленным лицом. - ЧО ЗА ХУЙНЯ?!
- Ожидаемо узко мыслишь, мусор, - спокойно выговорил Улькиорра за подробным разглядыванием гримасы ярости. - Это называется флиртом.