Прилагая эпические усилия к тому, чтоб сохранить прямоту стана и прохладную лёгкость походки, Улькиорра тащил за собой мясную тушу. Никто не заподозрил бы, что груз, влекомый по полу за верхний край изящного прореза в горле, доставляет Улькиорре хоть сколько-нибудь неудобств, и Куатро ясно отдавал себе в этом отчёт. В осуществляемом деле он тщательно исключал любую нелепость или неловкость. Поначалу его, в некотором роде, раздосадовали два-три штришка крови, брызнувшей на край хакама и рукав, но по недолгом размышлении Улькиорра решил, что они уместны.
Итак, легко и тихо ступая, под шорох добычи по полу, похожему то ли на каменное зеркало, то ли на чёрную неподвижную воду, Куатро приблизился к нужной двери и толкнул её носком обуви.
Дверь медленно отошла из проёма.
За ней открылась широкая комната, захламлённая декоративными подушками, по большей части круглыми.
В глубине комнаты, прямо в перекошенном пятне пепельно-серого света луны, бьющего в окно, среди декоративного хлама зашевелился и поднял встрёпанную голову Сеста. Его заспанное лицо, мятые штаны и съехавшая куртка вызвали у Улькиорры некое подобие острой скуки.
- Чо надо? - Сеста опёрся на локоть, почесался повыше дыры и сделал несколько жевательно-глотательных движений - должно быть, спал с открытым ртом и пересушил всё до самой глотки.
Улькиорра терпеливо прикрыл глаза.
- Валентинка.
- Чего? - поморщился Сеста, снова сглотнул и зашебуршал рукой в окрестных в подушках.
Вместо ответа Улькиорра втащил мясную тушу через порог.
Сеста, наконец, нащупал бутыль с водой и жадно напился.
- Это похоже на обыкновенную жратву. - Похоже, сонная сухость у Гриммджоу распространилась не только до глотки, но и до коры мозга, а вода несколько увлажнила обезвоженные участки и запустила их функционал.
Улькиорра вздохнул, развернул тушу на спину и ударил ребром ладони в грудь, раскалывая вдоль срединную кость. От удара рёбра туши упруго разогнулись. Грудная клетка раскрылась, как створки. Улькиорра погрузил в неё ладонь и вычерпнул увесистое буровато-красное сердце.
- Теперь валентинка.
Гриммджоу молча потёр тыльной стороной руки лицо. Куатро мог бы поклясться, что на скулах Сесты проступил розовый цвет.
- Ты это... - Сеста говорил в сторону, не очень внятно и неожиданно мягко, - на ужин останешься?


*****
Гриммджоу кайфовал под хлещущей на загривок водой.
Разбитые сеткой душевой лейки, острые струйки лупили о кожу, дробились на серебристую и перламутровую пыль. В квадратном стакане кабинки клубился пар, оседал на облицованные гладким камнем стенки матовыми облачками - Сесте было жарко, он как раз надумывал выкрутить регулятор холодной воды...
Как вдруг полупрозрачная дверца раскрылась, Гриммджоу охолонуло спину. Он оглянулся.
Через низкий бордюр в кабинку переступил... Куатро - сухой, одетый, почему-то с белым полотенцем Сесты в руках.
- Ты хуле впёрся? - огрызнулся через плечо офигевший Сеста. - Ещё и в шмотье!
- Стесняешься чего-то, мусор? - бесстрастно отозвался Улькиорра.
- Пшол ты... - фыркнул Гриммджоу, отвернулся и сунулся обратно под душ. Лопаткам и заднице стало зябко, аж мурашки побежали.
Тут же снова окутало мягкими клубами тепло. Улькиорра, видать, втиснулся в кабинку окончательно и закрыл дверцу. "Ну и хер с ним, - подумал Сеста. - Нравится - пусть мокнет." Он постарался не обращать внимания на этого отмороженного и вообще забыть, что моется уже не один.
Улькиорра тем временем подпирал спиной дверной проём, равнодушно следя за каплями, летящими на его одежду и принесённое полотенце. Больше всего доставалось полотенцу - если не считать Сесты, мокрого и блестящего, нарочито уткнувшегося в угол.
"Кажется, это единственный случай, когда он предпочитает показать мне тыл," - отметил про себя Куатро.
Полотенце так напиталось водой, что потяжелело.
Улькиорра принялся рассеянно сворачивать его в жгут.
Когда получилось достаточно туго, он смял конец жгута в руке и смерил Сесту внимательным, долгим взглядом... Затем еле заметно кивнул собственным мыслям.
И расчётливо, выверенным движением хлестнул Гриммджоу полотенцем по мокрым ягодицам.
- АЙБЛЯТЬ! - подпрыгнул Гриммджоу, в том же прыжке и разворачиваясь к Куатро злым оскаленным лицом. - ЧО ЗА ХУЙНЯ?!
- Ожидаемо узко мыслишь, мусор, - спокойно выговорил Улькиорра за подробным разглядыванием гримасы ярости. - Это называется флиртом.

- Просто попробуй. Он сладкий.
- Во-первых, я не видел, чтобы вы макали его в варенье, капрал...
- Ну и?
- Да и осы как-то не слетаются...
- Этот аргумент ясен. Рискни придумать что-нибудь во-вторых, недоносок.
- Во-вторых - такой фигнёй можно одурачить только сущих детишек!
- Я не педофил. Но если ты рекомендуешь Арлерта...
- Это было бы не по-дружески!
- ...то меня интересует только твоя соплячья варежка. Пока не избавился от дурацкой привычки перебивать старших - займи рот сладким.
- После того, как я от вас ничего ласковее "недоноска" не слышал?! Я не верю в ваши чувства, капрал!
- А я тебя нихуя и не убеждаю. Я тоже не верю ни во что, кроме твоего потенциала. Тащи своё перспективное едало сюда.

А дописывать я не буду. Знать не хочу, что там Ягеру в пасть пихали.

Потный Шиффер скромно прячет тело тощее в подушках и на радость Джагерджаку позабыл про одеяло! Джагерджак умильно пырит на костлявые коленки: "О мой Шиффер ненаглядный, принести тебе похавать?"

читать дальшеКогда это началось, Улькиорра не помнил. Он предпочитал не засорять память бессмысленными эпизодами. Ему и без того приходилось помнить слишком многое, в чём он находил меньше смысла, чем... окружающие.
Определённо, с появлением окружающих у него нашлось сверх достаточного примеров ерунды перед глазами.
Беспокойства они не стоили, скорее доставляли если не пищу, то жвачку для ума - то, чего не хватает в однообразии пустынь. Но иногда Улькиорра ловил себя не на мысли даже, а на чувстве, будто мир перенасыщен.
Изредка он задумывался - не пора ли привыкнуть? Однако время шло, а привычка не сглаживала и не смягчала ежедневных впечатлений Улькиорры. Напротив, он исподволь приучался снова и снова сталкиваться с несуразицами, и некоторые из них подстерегали, не будет преувеличением, за любым поворотом. В первую очередь, это касалось Эспады. Другие арранкары, примерно одного с Улькиоррой положения, имели полное право находиться там же, где находится он, в любое время... Улькиорра не сказал бы, что мучается их количеством, всего лишь странно было мириться с тем, что они есть.
Вначале все они казались одинаковыми, несмотря на несхожую внешность и ранжирование в силе. Улькиорра не хотел их различать, выделять для себя кого-либо из них. Но выделили его самого.
"Когда же это случилось..?"
Давно.
Не в первый раз, не во второй и не в десятый Куатро Эспада неприметно замедлил размеренные шаги, чувствуя приближение жёсткой, плохо прирученной рейацу. Квинта или Сеста. Эти двое не жаловали друг друга, ни одному из них не приходило в голову, как тяжело распознавать, кто из них кто, на расстоянии, в сложной сети коридоров, где духовное давление искажается, - и как важно опознать верно. Квинта не причинял Улькиорре неудобств, мимо него можно было просто пройти. Сеста...
Всех слов, известных Куатро, не хватило бы, чтоб высказаться о Сесте Эспада.
Чем-то, трудно вычленяемым из всех своих черт и признаков, Сеста напоминал первых существ, которых Улькиорра узнал в начале жизни. Те жадные хищники не обладали именами, Улькиорре не хотелось называть по имени и Сесту, похожего на них, но порой возникала необходимость. Тогда Куатро через силу произносил: "Гриммджоу Джагерджак". Этих рутинных побед над воспоминаниями набралась несчётная череда, а легче они не становились.
Спокойно миновать Гриммджоу Джагерджака не представлялось возможным и в тронном зале Лас Ночес. Что говорить о полутёмных переходах дворца, где они время от времени сталкивались один на один.
Некоторое время Улькиорра думал, что Сеста ищет драки. Но плотоядные выходки Сесты повторялись, делаясь с каждым разом нахальнее, а Улькиорра вовсе не был наивен - животное испытывало влечение и всё хуже сдерживало аппетиты. Отдельной - надо сказать, не слишком интересной - темой для размышлений было то, почему Сеста не добивается какой-нибудь женщины или более податливого мужчины. Дважды или трижды Улькиорра убеждал себя, что так оно и случится, как только это разнузданное создание потеряет надежды на успех у него, Куатро. Звериное упрямство Сесты отодвигало такой исход всё дальше.
Однако достаточных причин, чтоб сворачивать с дороги животного, Улькиорра всё-таки не находил.
Поэтому он, предполагая худшую из встреч, выровнял шаг и направился знакомым коридором, наиболее удобным и коротким, в свои покои. Где же ещё, как ни по пути к себе, Куатро мог наткнуться на Гриммджоу Джагерджака?
"Посторонись, мусор."
Это надо было сказать раньше, чем животное откроет рот. Впрочем, неважно. Это было вообще единственное, что Улькиорра собирался сказать, независимо от слов Сеста. Тот показался из-за угла, приблизился вразвалку, сунув руки в прорези хакама, широко разнеся полусогнутые локти, и... прошёл восвояси.
Улькиорра приостановился, вполоборота проследил, как удаляется спина Сесты Эспада. Сеста не пытался оглянуться, не менял темп ходьбы, будто не заметил Улькиорру. Пожалуй, это было неплохо. Куатро устало прикрыл глаза, а когда поднял веки - оказался в коридоре один. Животное ушло... Но Улькиорра не ощутил покоя - Сеста вёл себя странно.
В следующие недели Сеста тщательно избегал общества Улькиорры.
Если они сходились в одном помещении - вставал и убирался, не говоря ни слова. На собраниях Эспады, где обязан был присутствовать, Гриммджоу Джагерджак занимал место как можно дальше от Куатро и совершенно забросил манеру спорить по любому поводу, только безмолвно сверкал зубами из сумрачного угла и изредка фыркал. Видно, не так уж легко ему давалось молчание, и это отчасти успокаивало. Неестественное поведение арранкара, который раньше не в состоянии был держать рот на замке, вызывало у Улькиорры подозрения, от лёгких до откровенно бредовых: Джагерджак ли это вообще?
В поисках ясности Куатро отправился к животному в покои, задать несколько вопросов.
На пороге логова он едва не передумал.
Из-за приоткрытой двери кто-то жалко скулил, почти всхлипывал в такт выдохам. Улькиорра почувствовал тяжёлое, холодное отвращение. Наверное, слишком сильная эмоция, которой он, к тому же, не ждал от себя - ведь, насколько позволяли представить звуки, Сеста сменил объект охоты. Толкнув дверь коленом, Куатро вошёл.
"Тебя учили запираться, животное?"
На приземистом диване задыхался под навалившимся Джагерджаком нумерос - кажется, один из фрасьон. Перепутанные светлые волосы облепили тонкое лицо, сейчас покрытое алыми пятнами, одежда была сбита, руки вывернуты на излом и схвачены за спиной, у самых лопаток. Сеста держал его запястья в одной руке, на другую наматывая воротник - поскольку тот был застёгнут, одежда передавила нумеросу горло.
- Ты его сломаешь, - тихо сказал Улькиорра, опуская глаза.
Сеста дёрнул лицом в сторону двери, непонимающе моргнул - и, выпустив вдруг нумероса, расхохотался. Нумерос мешком упал на живот, сделал несколько скулящих вдохов и метнулся вон, неожиданно прытко для своего потрёпанного вида.
- Хочешь на его место, Улькиоррра?! - самодовольный Сеста, как ни в чём не бывало, развалился на измятых подушках. - Ты выдержишь!
Так состоялась их беседа, первая за два неполных месяца.
Улькиорра еле взглянул на Джагерджака, куда пристальнее рассматривая уголок ковра, завёрнутого торопливой, неаккуратной в бегстве ногой нумероса.
- Меня не интересуют чужие объедки.
Затем что-то заставило его поднять глаза.
Сеста Эспада показался пришибленным... Нет, потерянным. В его позе не осталось вальяжности, только глупая беззащитность, точно его сбили с ног, а не улёгся сам. Лицо посерело, углы вечно оскаленного рта опустились. Куатро не понял, что произошло, но ощутил такое сильное желание не видеть этого, что немедленно крутнулся на каблуке и вышел, с трудом не применив сонидо.

Сидят Эрен и Ривай на мураве под деревом, вкушают шнапс под острые маринованные каперсы. Рядом лошади мирно дрыхнут, птички свистят, идиллия.
Вдруг откуда ни возьмись - титаны!
Эрен:
- Капрал, блять, зачем вы напоили лошадей шнапсом?! Нас сожрут титаны! Нам каюк!!1
Ривай:
- Отставить каюк, недоносок. Они одни, а нас двое.

Улькиорра внимательно следил за колебаниями в стоимости айфонов.
- Глянь-ка, мусор - ещё на сотню снизилась.
Гриммджоу:
- *раздумье... раздумье... раздумье...* Фф, дешёвка.

Сколько времени требуется, чтоб овладеть банкаем?
Хитцугайя:
- Годы...
Йоруичи:
- Не менее десяти лет.
Бьякуя:
- Такому, как ты, жизни не хватит, чтоб овладеть банкаем.
Ицуго:
- Когда сдаём?

Он... Сейчас прыгнет тебе на руки! Увидишь славную шакалью харю ^___^

- Найбаал, что на ужин?
- Ничего, мой лорд!
- Так вчера было ничего.
- Я приготовил на два дня!

Возвращается 104-ый из вылазки, а на пороге Ривай имеет Ягера.
Бойцы фшоке.
Ривай, не прерывая занятия:
- И так будет с каждым, кто не вытер ноги.
***

- Капрал, выньте из меня вашу швабру!
- Это не швабра. Это галстук.
***

Ягер рассказывает о житье-бытье:
- Вчера не вытер ноги - капрал отымел меня. Сегодня опять не вытру.
***

- Ягер, как ты смел прое#бать метлу?
- Виноват, капрал! Я нашёл новую!
- Покажи-ка... Вау, это же новая Нимбус-2000!