- Леви, нельзя отжимать чайные пакетики. Чай станет горьким.
- Это кому это нельзя чайные пакетики отжимать, Эррвин? Делюсь опытом - если кошельки отжимать, деньги горькими не становятся.
***
"Ну прости меня, Эрвин... - с тянущей тоской думал Леви, в оловянной прямоте торча у окна. - Прости, я не хотел называть тебя ни свиньёй, ни куском залупы, ни пидорасом. Я легко срываюсь, что-то щёлкает в голове - и пиздец. Но я не хотел!"
Спина ныла и мёрзла от неестественной напряжённости и неподвижности.
Эрвин, казалось, вообще ничего вокруг не замечал - шуршал бумагами, поскрипывал креслом, меняя положение рослого тела. "Эрррррвин!.." - Леви не оборачивался, и глаз на затылке у него не было, а так хотелось увидеть лицо чёртова упрямца. Бесится? Всё ещё?
- Леви...
Леви распахнул глаза и поёжился, услышав его голос прямо за собой, за своей озябшей спиной.
- Прости меня, я погорячился.
Тёплая, тяжёлая, широкая ладонь улеглась на плечо, Леви глубоко вздохнул и медленно прижался к ней щекой сверху, потёрся. Наконец-то...
- Так, РУКИ УБРАЛ.