- Капрал, на кой чёрт было поить лошадей шнапсом?!
- Дык этта... ИК! По приколу.
- Капрал, но на кой же чёрт было поить шнапсом и Жана?!
- Дык этта... ИК! Не заметил...
В это время Жан Кирштайн лежал в дальнем углу амбара, наскоро разгороженного на денники, за блоком душистого сена. Сухая трава пахла летом, мёдом, жарой - и всех этих запахов как раз сейчас Жан предпочёл бы не чуять, слишком сильны были, слишком назойливо тревожили перелитую спиртным глотку. Сил уползти отсюда, чтоб поискать такое же уединённое место, у Жана не осталось. Он скрючился, отвернувшись к стене, и спрятал мутную голову в форменной куртке. Спине всё равно было слишком жарко даже под рубахой. Жан трясся, старался не дышать себе под нос и редко икал. Ему казалось, что до самой смерти - кстати, возможно очень скорой, и не в титаньем желудке - он не позабудет бездумной хватки на воротнике и волосах, пинков в живот, от которых перед глазами было темно, а раскрытым ртом не получалось ухватить хоть глоток воздуха, и скрежещущего шёпота над ухом:
- Пей, недоносок, когда угощаю - или потоплю к хуям в этом самом корыте.